«Achtung! Pokryshkin ist in der Luft!»
«Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин в воздухе!» - с весны 1943 года немецкие посты оповещения предупреждали своих пилотов - в воздухе русский ас. Его имя наводило ужас и на молодежь, и на асов люфтваффе. Лишь в трех случаях немцы переходили в эфире с зашифрованных сообщений на открытый текст: «Ахтунг! Хир партизанен!» («Внимание! Здесь партизаны!»); «Ахтунг! Хир панцер!» (танки) и «Ахтунг! Покрышкин!».
19 марта (6 марта по ст. ст.) исполнилось 100 лет со дня рождения Александр Ивановича Покрышкина — легендарного лётчика-аса, второго по результативности (после Ивана Кожедуба) пилота-истребителя среди лётчиков стран антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне.
Интересно, что родился Александр Иванович в тот день, когда совершается празднование иконе «Благодатное небо» — это икона Пресвятой Богородицы, по преданию, привезённая в Москву из Литвы супругой великого князя Василия I Софией Витовтовной в качестве родительского благословения. Название восходит к тексту богородична 1-го часа (написан на иконе внутри края сияния): «Что Тя нарече́м, о Благодатная? Небо, яко возсияла еси Солнце Правды».
Есть что-то знаменательное в этом совпадении. Небо действительно было благодатным для Покрышкина.
19 августа 1944 года А.И. Покрышкин становится трижды Героем Советского Союза. Первым и единственным в годы войны (Г.К. Жуков и И.Н. Кожедуб были награждены третьими Золотыми Звездами после 9 Мая 1945 года). Была вручена Александру Ивановичу и одна из высших наград США - медаль "За выдающиеся заслуги".
Покрышкин прошел войну от первого до последнего дня. Не выходил из боев с 22 июня 1941 года по август 1942-го. Позже он говорил: «Тот, кто не воевал в 1941—1942, не знает настоящей войны».
Дважды был сбит, выходил из окружения. Не менее десяти раз лишь чудо спасало летчика от гибели: пули попадали в прицел, в наушник шлемофона, царапали подбородок. "Никогда не буду прятаться от врага и останусь жив. Этому следовал всегда", - говорил Покрышкин. В 1944 году он отказался от генеральской должности в штабе ВВС и вернулся на фронт.
Покрышкин - создатель новой тактики советской истребительной авиации, а также системы ввода в строй молодых летчиков. Аналитиков такого уровня среди наших и немецких асов было всего два - Александр Покрышкин и Вернер Мельдерс (погиб в авиакатастрофе в 1941 году). Что удивительно, они были не просто ровесниками, а родились практически в один день: Покрышкин - 6 (19 по н. ст.), Мельдерс - 18 марта 1913 года.
В годы Великой Отечественной войны Покрышкин стал автором знаменитой формулы воздушного боя: "высота - скорость - маневр - огонь".
Cреди имён военных лётчиков имя Покрышкина стоит особняком. Имея один из самых высоких официальных результатов по числу воздушных побед, он был автором, проводником и носителем новых тактических построений и приёмов воздушного боя, несгибаемым борцом с рутиной, образцом бойца — искусного, яростного и благородного.
Природная мудрость, честность, твёрдость характера и, как следствие, высокое гражданское мужество отличали поступки этого человека, определяли величие и невзгоды его вдохновенной судьбы.
Боец, целеустремлённый и активный, ищущий свой путь, не спешащий выполнять непродуманные приказы, прекрасный организатор группового воздушного боя и, как показало время, воздушной войны, Покрышкин был весьма неудобен многим начальникам. Инициатива и самостоятельность отнюдь не всегда находят признание, а в военное лихолетье они стоили асу многих сил. При этом Покрышкин не был честолюбив, о чем говорит его отказ в Феврале 1944 года от высокой должности в штабе ВВС и от скорых, через звание, генеральских погон.
Несмотря на внешнюю суровость, ему как истинному лётчику был свойствен взвешенный и точный юмор; сам он любил шутку, не обижался на остроты в свой адрес, ценил юмористов. По натуре Покрышкин был очень сдержан и деликатен. Соратники и близкие свидетельствовали, что брань в его устах была невозможна ни при каких обстоятельствах: ни в азарте воздушного боя, ни при промахах других людей, ни при домашних неурядицах.
Автор крылатой формулы: высота — скорость — маневр — огонь, — Покрышкин на земле был очень сдержан и немногословен, умея выражать свои мысли ясно и кратко. Никто никогда не слышал из его уст брани, а честность и принципиальность летчика нередко служили причиной конфликтов с вышестоящим начальством.
Поздней зимой 1942 его полк был отозван с фронта, чтобы освоить новый тип американского истребителя «P-39N Аэрокобра». Во время тренировок Покрышкин часто расходился во мнениях с новым командиром полка Исаевым, который не принимал критики Покрышкиным советской военной авиадоктрины.
Бескомпромиссное отстаивание своих тактических новшеств, резкие возражения командиру полка в 1942 году привели к исключению Покрышкина из списков полка и из партии. От трибунала спасло только вмешательство вышестоящего командования.
В январе 1943 16-й гвардейский авиаполк был послан за границу, в Иран, чтобы получить новую технику. Полк вернулся на фронт 8 апреля 1943. Во время первого же своего вылета на новом самолёте «Аэрокобра» Покрышкин сбил Bf-109. На следующий день 9 апреля он смог подтвердить ещё 2 из 7 сбитых им самолётов. Всего в этот период Покрышкин записал на свой счёт десять сбитых Bf-109. Покрышкин получил своё первое звание Героя Советского Союза 24 апреля 1943, звание майора ему было присвоено в июне.
Американская «Аэрокобра», на которой воевал Покрышкин
В 1943 Покрышкин воевал на Кубани против прославленных немецких истребительных авиасоединений. Его новые тактические приёмы для патрулирования воздушного пространства: такие как «скоростные качели», «кубанская этажерка» и использование наземных радаров, а также продвинутая наземная система контроля принесли советским ВВС первую большую победу над люфтваффе.
В большинстве вылетов Покрышкин брал на себя самую трудную задачу — сбить лидера. Как он понял из опыта 1941—1942, подбить лидера значило деморализовать противника и часто этим заставить его вернуться на свой аэродром. Вторую звезду Героя Советского Союза Покрышкин получил 24 августа 1943.
Он стал первым трижды Героем Советского Союза в стране. И единственным - в годы войны.
Всего за годы войны Покрышкин совершил 650 вылетов, провел 156 воздушных боев, сбил 59 вражеских самолетов лично и 6 — в группе. Из 65 его официальных побед только 6 были одержаны в последние два года войны.
Так почему же немцы так боялись Покрышкина, ведь он вроде бы сбил меньше, чем некоторые асы люфтваффе? Дело и в том, что немецкие асы не всегдла были, мягко говоря, скромны, и в том, что не все победы Покрышкина учитывались.
В течение 1941 года Покрышкиным были одержаны ещё 15 официальных побед, не вошедших в его общий счет. Причиной этому было уничтожение документов штаба истребительного авиаполка при отступлении. Сам Александр Иванович по этому поводу говорил, что эти не посчитанные самолеты все равно пойдут в общий счет Победы.
Кроме того, неофициальный список его побед (как и всех пилотов РККА) на самом деле может быть значительно больше, так как в Приказе НКО СССР № 0299 «О порядке награждения летного состава Военно-Воздушных Сил Красной Армии за хорошую боевую работу и мерах борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков» от 19 августа 1941 года говорилось следующее:
Количество сбитых самолетов устанавливается в каждом отдельном случае показаниями летчика-истребителя на месте, где упал сбитый самолет противника и подтверждениями командиров наземных частей или установлением на земле места падения сбитого самолета противника командованием полка.
На совещании в Штабе Воздушной армии, которое проходило после напряженных боев на Кубани, Покрышкин выступил с критикой этого приказа:
«В своем выступлении говорил о целесообразности перехвата вражеских бомбардировщиков на маршруте их полета к цели, чтобы предотвратить удары по нашим наземным войскам. Привел примеры перехвата моей восьмеркой больших групп бомбардировщиков противника в глубоком тылу врага. К сожалению, уничтоженную технику нам не засчитывают. В приказе, изданном еще в начале войны, установлено, что сбитые самолеты противника должны быть подтверждены нашими наземными войсками или зафиксированы кинопулеметом. Разве могут передовые части видеть воздушный бой, если мы деремся в двадцати — тридцати километрах в тылу у противника? Наша же промышленность пока производит самолеты без кинопулеметов. К примеру, в районе Мысхако основные бои нам пришлось вести над морем, в пятидесяти километрах западнее Новороссийска. Сбитые машины врага хорошо видели стрелки сопровождаемых нами бомбардировщиков. Но их данные не служат подтверждением победы в воздушной схватке. Попросил от имени летчиков-истребителей этот приказ изменить».
Впоследствии, в приказе НКО № 0489 от 17 июня 1942 г. эти замечания были учтены:
«Выплату за сбитые самолеты противника производить в случаях подтверждения этого наземными войсками, фотоснимками или докладе нескольких экипажей»
Также Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счета подчиненных (в основном ведомых), стимулируя их таким образом. Это было достаточно распространенным явлением. Он старался поддержать своих подчиненных, подчеркнуть, что в бою победа зависит от слаженности действий всех участников.
Звёзды уже не умещаются на фюзеляже
Широко известен легендарный бой 29 апреля 1943 года. Тогда восьмерка ведомых Покрышкиным «аэрокобр» рассеяла и повернула назад три эшелона Ю — 87 (81 самолет). К тому же их прикрывали десять Me — 109. Одна пара сковала истребителей противника, шестерка остальных «соколиным ударом» сквозь мощнейший огневой заслон (стрелки 27 бомбардировщиков посылали навстречу более 400 пуль в секунду), дважды повторив математически рассчитанный маневр с переменным профилем пикирования и резким уходом вверх, расстреляла 12 «юнкерсов» (четыре из них – Покрышкин).
Вчетвером против 50, втроем против 23, в одиночку против 8 вступал в бой Покрышкин. И никогда не знал поражений. Притом в каждой схватке он брал на себя самое опасное – атаку ведущего немецких групп. Так сложилось еще в 1941-1942 годах, когда при порой десятикратном количественном превосходстве немцев в воздухе единственным способом переломить ход боя была победа над командиром-асом. Это сразу лишало противника управления и уверенности. Богатырь-сибиряк, переносивший немыслимые для большинства пилотов перегрузки, и вездесущий в небе («Да сколько их, Покрышкиных?!» – донесся однажды до полковой рации отчаянный вопль немецкого летчика) помимо блистательных личных побед стал автором главных тактических приемов и построений своего полка. Эта тактика, замеченная и по достоинству оцененная после впечатляющих успехов полка, с 1943 года стала основой действий советской истребительной авиации, обеспечив ее превосходство над врагом.
Покрышкин создал собственную систему подготовки асов. Особое значение придавал он боевой дружбе и слетанности в эскадрильях. Не раз оставлял Покрышкин уже пойманный в прицел немецкий самолет ради спасения, попавшего в опасность своего летчика. До конца своих дней больше всего гордился он тем, что по его вине не погиб ни один из тех, кого он водил в бой...
Покрышкин и Левитан
Покрышкин на Параде Победы в 1945 году
Послевоенная судьба Покрышкина складывалась внешне благополучно. До конца 1950-х он летает на новейших реактивных истребителях. С золотыми медалями оканчивает две военные академии. Корпуса и армии, которыми он командовал, становятся лучшими. Однако с поста заместителя главкома ПВО Покрышкин направлен руководить добровольным обществом содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ). И эта организация (нынче РОСТО) при Покрышкине мощно развивалась.
В 1972 году Александру Ивановичу присвоено звание маршала авиации. Но, как утверждает хорошо знавший Покрышкина Герой Советского Союза маршал авиации И.И. Пстыго: "Его жизнь была не только героической, но и мученической. Именно так. Он жил под тяжким бременем зависти... Мое глубокое убеждение состоит в том, что возможности Александра Ивановича, его государственный ум были востребованы менее чем наполовину. Он был бы блестящим главкомом ВВС и ПВО, он был бы отличным министром обороны... А при необходимости - и выше..."
Александр Иванович без колебаний говорил "правду-матку" и Василию Сталину, и главкому ПВО маршалу П.Ф. Батицкому, и Л.И. Брежневу... Поэтому послевоенная судьба Покрышкина сложилась далеко не так блестяще, как могла бы.
Евгений Шапошников, маршал авиации, заслуженный летчик России:
Василий Сталин, командуя военно-воздушными силами Московского военного округа, приглашал его, как и других героев, в воздушную армию. Покрышкин отказался категорически и даже очень, так сказать, остро. Не захотел под его знаменами служить по некоторым моральным причинам, потому что он был очень высоконравственным человеком. И такой был прессинг создан по отношению к Покрышкину другими помощниками, заместителями, начальниками различного рода, что он был вынужден уйти в другой вид вооруженных сил – в противовоздушную оборону. Закончил академию не Монинскую, как многие летчики-герои, а академию Фрунзе сухопутных войск. И генералом стал не сразу, примерно лет пять командовал соединениями, в подчинении у него были генералы, а ему не присваивали. И только в 53-м году, когда все Сталины ушли, он стал генералом.
Все, кому довелось служить с Александром Ивановичем Покрышкиным, говорят, что это был прямой, бескомпромиссный человек и одновременно доступный и легкий в общении.
Когда представилась возможность, он решительно перешёл на работу в ДОСААФ, на должность председателя общества, и с энтузиазмом занялся военно — патриотической работой.
В декабре 1972 года Покрышкину было присвоено звание Маршала авиации.
Однажды он позвонил в ЦК и попросил отставки. Там возражали, уговаривали, предлагали варианты, но он ушёл со своей последней должности сам.
Александр Иванович Покрышкин умер 13 ноября 1985 года на руках своей безутешной супруги после нескольких дней беспамятства, когда в бреду звал в атаку друзей, предостерегал их об опасности, вновь настигал ненавистного врага...
Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
1 комментарий