«Храните деньги в сберегательной кассе! Если, конечно, они у вас есть...». Вот только Жорж Милославский перелистывает в секретере Антона Семеновича Шпака не пачки денег, а облигации.
Воришка меняет в квартире Шпака свою одежду на хозяйские пиджак, штаны и рубашку. Свою курточку он забирает с собой, а вот рубашку и штаны решил оставить на месте преступления?
При переносе магнитофона в квартиру Шурика меняется цвет бобины:
«– Трубку полож!»… И телефонная трубка возвращается на аппарат на лесочках :)
В соседних кадрах одной сцены резко меняется цвет жидкости в машине времени и наполнение аквариума.
Упавший шлем сам возвращается на место:
Управдом Иван Васильевич Бунша в дворцовом сундуке не только прячется, но и активно в нём ворочается?
В соседних кадрах рюмка магическим образом пустеет и в неё снова приходится наливать водку.
Просто занятный факт. Жорж Милославский оказывается вор-рецидивист, освободившийся после последней трёхгодовой отсидки в январе 1973 года. А за полгода успел отрастить шевелюру и усы.
Исчезающий кинжал.
В разных сценах фигурируют разные балконы одних и тех же квартир главных героев. К тому же это явно не 7-й этаж 12-этажного дома, на котором происходят все события…
Разные номера машин скорой помощи в одной сцене. И ещё одна деталь: милиция прибывает расследовать кражу на автомобили ГАИ.
Немного интересных фактов.
Герой Куравлёва, усаживая на трон самозванца, вкладывает ему в руки державу и скипетр (сверяясь при этом с некой древней фреской на своде тронного зала).
Но эти символы власти появились в России уже после смерти Ивана Грозного IV. Смотрим ниже на его большую государственную печать. Да бог с ней, с кинокомедией... В знаменитом фильме Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный» та же неточность...
В лифте («Вот что крест животворящий делает!») царь крестится тремя перстами. До 1653 года православные крестились двумя перстами.
В сцене допроса милиционерами Иван Васильевич на вопрос о годе рождения отвечает:
«Тысяча пятьсот тридцать третий от Рождества Христова.», хотя Иван Грозный родился 25 августа 1530 года,
а летоисчисление «от Рождества Христова» было введено Пётром I только в 1700 году.
До этого на Руси вели летоисчисление «от сотворения мира».
Таким образом, ответ Ивана Васильевича должен был звучать как «Лето семь тысяч тридцать восьмое от сотворения мира».
